Лента

На часах 7.00. Ох, не моё время… Уже и чай выпит. В семь утра. И на мармеладку посмотрела… Пора бы и начинать, но хожу, как по спирали, трудно, да — трудно. Трудно даже подступиться.

Вчера до школы добиралась-пробиралась час, вместо привычных 25 минут. Сугробы, сугробы, лёд на дорогах. Даниил САЯМОВ провёл в дороге семь с половиной часов, в мирное время этот путь занимал всего пять. Выехал из Подмосковья в 10 утра и к вечеру был в Муроме. Долго ехали по городу, те же дорожные сложности — замело, ни пройти, ни проехать. Конечно, слава Богу, что доехал! В школу вошёл в 18.15. До концерта 15 минут. Вот так, после тяжёлой, страшной дороги, без передышки, без разыгрываний — на сцену.

Если бы меня спросили — чего я хочу, после тайно-заветного про родных и близких — я хочу, чтобы приезд музыкантов в Муром был для них счастливым праздником. Лучший номер в лучшей гостинице, время на отдых, достойный гонорар, зал с прекрасной акустикой, аэрацией, недоступный шумам внешнего мира, с настроенным концертным роялем, или чтобы было их несколько — на выбор, как принято в цивилизованном мире. Поговорить с Министром путей сообщений (не всё же писать Президенту) — неудобно до столицы добираться ночными поездами, давайте как раньше — да, раньше таки было! — пусть они — поезда эти — и днём, и утром отправляются от станции Муром. Чтобы людям удобно было, чтобы здоровье им сберечь. Сделаете? Спасибо, товарищ Министр! Что ещё? Хочу, чтобы все в Муроме знали, какие Музыканты к нам приезжают! Какая это честь для города слышать их! Чтобы знали. Сначала просто чтобы все знали — достойная события умная реклама. Там, где нужно и в нужном количестве. И, как следствие, умные люди придут слушать Музыку. Это единственно правильный выбор в этой ситуации, если ты живёшь в Муроме.

Так вот, концерт. В первом отделении Скрябин. Намеренно до концерта ни разу не обмолвилась — поздний Скрябин, хотя на афише честно написана вся программа. Опусы 61,65,68,74,70. Кто знает, что это такое — придёт. Кто не знает — встретится впервые, может быть, это будет его музыка? Или разочарованно протянет — Нееет, не моё… Может быть, услышит позже, может никогда не приблизится. Всё хорошо, это выбор каждого. Стремиться знать — достойно человека, быть всеядным — зачем? Вот и не стала заранее пугать сложностью, трудностью не только исполнения, невероятной трудностью осмысления и исполнения! но и восприятия. Много раз была свидетелем разрушающихся в прах стереотипов. Много есть исключений из правил.

Программа была выстроена мастерски. Когда-то М. Волошин советовал читать стихи юной Марины Цветаевой подряд, все, погружаясь и напитываясь. Тогда приходит понимание, ощущение вкуса поэтических строк. Слушая Скрябина поймала себя на этом воспоминании — медленное погружение. Как было бы неуместно, чужеродно услышать в этой программе ранние сочинения композитора. Мне так казалось. Не сравнивать, а напитываться богатейшей колористикой тончайших ощущений.

Это было настоящее колдовство. Тени, проблески, неожиданный порыв и снова долгая ворожба, путешествие в новом пространстве, космосе? Много дрожащей тишины, неясного томления. Погружение. Погружение в ощущения. Пыталась найти параллель, но даже акварель кажется слишком грубо-определённой, земной, осязаемой. Скорее — ускользающее крыло стрекозы, если и поймаешь — бесплотно, неуловимо. Неземное. Замечательно об этом сказано у Л. Л. Сабанеева в книге «Воспоминания о Скрябине». Сам композитор говорит о второй прелюдии из последнего, 74-го опуса:

«Вот вы, наверное, чувствуете, что это действительно не просто музыка, это и не должно быть ею. Тут именно начинается тайнодействие…» Тайнодействие…

Тут, конечно, должен быть антракт, пауза. Тишина. Надо закрыть глаза и постараться прийти в себя. Постарайтесь…

Во втором отделении Прокофьев. Рондо ор. 52 № 2, Даниил сознательно заменил на «Ромео и Джульетту перед разлукой». Любимая, до слёз любимая музыка. Впервые балет увидела по черно-белому телевизору в пустом «красном уголке» какого-то общежития в студенческие годы. Позже на большой сцене Кремлёвского дворца с декорациями Симона Вирсаладзе. От потрясения, красоты, поглощающего тебя целиком действия, музыки, пластики, от всего происходящего кружилась голова и связь с миром терялась. Помню это до сих пор. И без слёз слушать эту музыку не могу. В восьмой фортепианной сонате Сергея Прокофьева «тема любви» из балета «Ромео и Джульетта», её отголоски проходят не раз. Это и счастье, и мучение. Наверное, многие другие красоты ускользнули от меня в этот вечер. Вырваться из этого гипноза не получалось.

Грация второй части подкупала. Церемониальный менуэт или медленный полонез? Невольно вспоминаешь музыку Прокофьевских балетов, опер. Именно об этом пишет В. Дельсон: «Еще раз убеждаешься, как неуклонно влечет Прокофьева к мягкой и нежной лирике, в родственный и близкий его душе мир Джульетты и Золушки, Наташи и Катерины». Это критик пишет о второй части Восьмой сонаты. Как удаётся пианисту играть так тепло, трогательно, нежно, тонко? Какое мастерство! Грандиозный финал — сила, упругость ритма, настоящий победный вихрь. Финал сонаты и финал нашей короткой удивительной встречи.

Третьего чайного отделения по понятным причинам нет. Потому встретиться ещё раз хочется уже сейчас. Помечтали о будущем. На мой взгляд, если ты слышал игру Даниила САЯМОВА, то будешь следить за афишами, чтобы не пропустить его концерта. Это единственное желание — услышать ещё раз.

PS

Рада была познакомиться с Татьяной Титовой. От переписки и коротких телефонных разговоров к настоящей живой встрече. Умная, талантливая, деятельная, любящая, восхищённая и бережная. Надеюсь, что сможем поработать вместе!

Спасибо вам, дорогие друзья!

Фотографии Владимира Гурина

Муром

ФИЛАРМОНИЯ

XXVI сезон

2020−2021